Миф о «прирожденных геях» умер

The Guardian мало известна тем, что оспаривает популярные взгляды ЛГБТ на сексуальность. Но в воскресенье газета опубликовала новое исследование, показывающее, что 7% британцев сменили сексуальную идентичность всего за шесть лет.
Исследование, опубликованное Demography, показывает сопоставимое количество людей, переходящих в гетеросексуальные идентичности, и от них.
Около 8,6% тех, кто идентифицировал себя как геев или лесбиянок, идентифицировали себя как гетеросексуалы всего шесть лет спустя. Неудивительно, что люди, которые идентифицировали себя как бисексуалы, были самыми изменчивыми: 44% перешли к гетеросексуальной идентичности.
Это было компенсировано небольшим процентом тех, кто ранее считал себя гетеросексуалом.
Миф о том, что «родился геем, всегда будет геем», умер. Это было хорошо известно социологам в течение многих лет, но для Guardian принять к сведению и честно рассказать о результатах — важный момент. И это имеет огромные последствия для предлагаемого запрета на «конверсионную терапию».
Что вызывает сексуальную текучесть?
Если сексуальность меняется, то что ее вызывает? Никто на самом деле не верит, что вещи «просто случаются». Мы верим в причину и следствие. Если что-то изменилось, мы хотим знать, почему.
Задавать вопрос «почему» необходимо для понимания мира, в котором мы живем, и людей, которые в нем живут.
Для этих 7% населения, сменивших половую идентификацию, что произошло за 6 лет?
Можно было бы выдвинуть любую теорию:
Может быть, их привлекательность или поведение не изменились; только ярлык, который они наклеили на них. Это может быть причиной некоторого движения в категорию «бисексуалов» и из нее, но вряд ли объясняет смену некоторых между противоположными ярлыками.
Возможно, была эпигенетическая причина — что-то из окружающей среды могло изменить способ выражения их (неизменных) генов, что привело к другим чувствам и действиям.
Социальная часть нашей жизни может очень сильно повлиять на нас. Может ли часть этого движения быть связана с отношениями этих людей с другими людьми, влияющими на их сексуальную идентичность?
У некоторых, возможно, была разговорная терапия или консультирование, и в результате они обнаружили, что их сексуальная идентичность изменилась. Иногда это происходит преднамеренно, когда клиент ищет определенного изменения, но также может происходить как вторичный эффект — иногда люди, лучше понимающие, как относиться к себе, испытывают такого рода изменения.
Религиозный опыт также может изменить желания людей. Многие христиане, такие как Мэтью Греч, свидетельствуют о радикальном изменении поведения или влечения к представителям своего пола, когда они становятся христианами, или позже посредством молитвенного служения.
Эти различные теории и, возможно, другие теории будут более или менее убедительны для разных людей.
Но мы все должны согласиться с тем, что что-то вызвало эти изменения. И если что-то вызвало это изменение, почему бы кому-то не быть свободным искать это?
Разговорная терапия не вредна
Запрет на «конверсионную терапию» — или, как его могут в конечном итоге назвать, запрет на «конверсионную практику» — попытается остановить это. В поддержку запрета делаются крайне вводящие в заблуждение заявления о том, что любая попытка изменить вашу сексуальность невозможна, вредна и неэтична.
Как мы видели, это явно не невозможно. Наука показывает, что разговорная терапия, направленная на изменение сексуальной идентичности, не наносит вреда . Даже если они не приводят к желаемому результату, результаты, как правило, позитивны для психического здоровья клиента.
Исследования, чаще всего используемые для утверждения, что этот вид терапии вреден, содержат всевозможные признания, такие как:
«Как сторонники, так и противники описали положительный опыт конверсионной терапии, что стало неожиданной находкой…» ( Beckstead and Morrow, 2004 ) .
«Большинство респондентов, сообщивших о самоубийстве, заявили, что именно перспектива стать геем… привела их к мыслям о самоубийстве, а не борьба за то, чтобы не быть геем…»
«...Большинство плакатов на досках объявлений о бывших геях [т.е. тех, кто когда-то считал себя бывшим геем, но больше им не является] сообщают, что в настоящее время они в целом находятся в хорошем психологическом состоянии. ценили свое путешествие по этому процессу» ( Weiss et al. (2010) ).
И, несмотря на серьезные проблемы с предвзятостью в работе Shidlo and Schroeder (2002) , которая первоначально рекламировалась под заголовком «Гомофобная терапия: документирование ущерба», 61% участников сообщили, что их вмешательство было в той или иной степени полезным.
Все это совершенно неудивительно, поскольку в таких терапевтических и консультационных условиях не происходит ничего противоречивого.  Те, кто хочет запрета, обычно называют реинтегративную терапию «конверсионной терапией», но она состоит из основных, основанных на доказательствах методов лечения, используемых любым количеством терапевтов и консультантов.
Что касается заявления о том, что просто неэтично добиваться такого рода изменений: по какому стандарту?
Дискриминационные запреты, основанные на идеологии, а не на доказательствах
Изменение сексуальной идентичности явно происходит со временем. Итак, если кто-то хочет измениться, почему закон должен вмешиваться, чтобы остановить его?
Почему кто-то в академических кругах, в Уайтхолле или на совете психологов должен решать, как обычным людям позволено добиваться перемен для себя?
Если доказано, что конкретный подход вреден, это одно. Но предлагаемые законопроекты (и де-факто профессиональные запреты) сильно отличаются друг от друга — они нацелены на любую попытку увидеть изменения, полностью основанные на мотивации клиента.
И давайте проясним: этот закон будет использоваться только против бывших геев и бывших трансгендеров. Любой, кто хочет исследовать и принять свою ЛГБТ-идентичность, не будет затронут. Это законопроект о необходимости оставаться геем и трансгендером.
Запрет на «конверсионную терапию» был бы несправедливым, непропорциональным и дискриминационным, и против него должны выступать все, кто ценит свободу.